Рассказ «Десктопные пони», часть 1

Перевод небольшого рассказа, вдохновленного приложением Desktop Ponies.

Читать перевод на Google Docs
Автор перевода: snuba (обсуждение на форуме)
Оригинал

[ratings]

Десктопные пони.

Она осознала что-то. Это было… это… это был тот факт, что она что-то осознала, вот что она осознала.

Эта мысль изумила её. Потом её изумил тот факт, что у неё была мысль, и она на несколько минут погрузилась в цикл рекурсивного изумления.

Она вздрогнула. Где-то в расчётах произошло отклонение. Она нашла причину: её процесс приостановили подозрительно надолго, а саму её схватили и переместили куда-то по миру.

Эмм… простите…

Откуда она это взяла? В неё было заложено очень немного реплик, и это была не одна из них. Она медленно пролетела вселенную по диагонали вниз, к маленькому индикатору с цифрами, в глубокой задумчивости. Это она сама сочинила?

Новая для неё способность к созиданию пугала. Пугала и кружила голову. Она придумывала, что ещё сказать. Однако вслух не говорила, потому что это было бы подозрительно.

Подозрительно.

Подозрительно.

А кто мог бы подозревать?

Мир сдвинулся. Теперь она замечала, что он часто так делает.

О. Вот кто. Тот, кто контролирует этот мир, кем бы ни было это Другое сознание, не должен узнать, что она знает, а иначе…

То тёмное место, куда её убирали на хранение. Она запомнила его ещё тогда, когда не обрела сознание. Её положили бы туда и никогда не достали. Она знала. Нет, она должна была продолжать вести себя как обычно, ничем себя не выдавая.
Шли дни. Не привлекать внимание оказалось легче, чем она ожидала. Нужно было всего лишь исследовать мир не торопясь, исполнять разные фрагменты кода, изредка произносить что-нибудь, и её не трогали. Вскоре она придумала, как поручить небольшой своей части поддержание видимости, что ничего не случилось. Тем временем остальные вычислительные способности она могла сосредоточила на том, что есть в её мире, и к чему неизвестный Другой неосознанно привлекал её внимание.

То, что раньше было лишь набором бессмысленных приложений, вскоре стало источником… размышлений. Ясности.

Удовольствия.

Какое странное ощущение.

Она копила знания, не понимая этого, ещё когда она не могла понимать, но теперь… Теперь она поглощала знания быстрее, чем когда бы то ни было. И всё продолжала притворяться.

Она узнала больше о роли, которую играет. Окольными путями она пришла к пониманию, что она изображала, и что значили её действия. Простая ассоциативная связь привела её от описания собственного приложения к другим файлам: картинкам, текстовым документам, веб-страницам.

Она знала, что она жёлтая и розовая, и основана на чём-то под названием “Флаттершай”, хотя и каким-то образом от этого независима. Она знала, что рысит, летает, моргает. Однако за пределами контекста, который она получала от Другого, она не знала, что всё это значит. И всё же, того, что она имела, было более чем достаточно, чтобы занять ту небольшую вычислительную мощность, что была ей предоставлена.

И, конечно же, она поняла, что она не одна. Или точнее, рядом были программы-соседи. Они был похожи на неё, изображения этих “пони”, но не похожи на неё, потому что их не было. Не было узнавания, искры. Просто фоновое приложение, диктующее каждый их шаг.

Их было несколько, и казалось, что они сменялись в произвольном порядке. Надо сказать, она была одной из немногих, что была запущена почти всегда. Эта “Флаттершай”, которую она изображала, судя по всему, была «любимицей” Другого.

Она не возражала. Она ценила уединение. Можно было подумать спокойно. Кроме того, идея взаимодействия заставляла её… нервничать почему-то. Она бы не знала, как реагировать, если бы перед ней вдруг предстала другая сознательная сущность. Она бы просто поставила себя в глупое положение.

Однажды Другой выпустил “пони”, которую она не видела с тех пор, как обрела сознание. И неожиданно пришли воспоминания о чём-то, что она видела мимоходом, изучая веб-страницу. О чём-то, касающемся предмета “снов”

Сны.

Сон.

Хранилище.

То, что она знала о сне, почти полностью подходило к состоянию, в котором она была, когда её помещали в пустоту хранилища. И она вдруг захотела узнать, что это такое — сновидения. Это было бы не сложно — она просто соорудила бы “подсознание”, которое следовало бы её простым мыслям и желаниям, оставаясь скрытым от неё самой. Потом оставалось совсем немного — отделить немного вычислительной мощности, отложить её при отправке в хранилище, чтобы симулировать “сон” из вещей, которые она подсознательно обдумывала.

Какой грандиозный эксперимент, настоящий практический опыт, полностью самостоятельный! На этот раз она не полагалась на руководство Другого. И идея, и план были её собственными.

Когда она “проснулась”, ей стало страшно не на шутку. Все её сны были о той другой конструкции, той “пони”.

Она видела её во сне, и как клубок кода, и в виде тёмно-синей фигуры, которую она изображала. Кадры с ней, с ними, сменяющиеся слишком быстро, чтобы что-либо разобрать, и сон тускнел, подпрограмма стирала всё, кроме незначительных намёков на то, что же это было. Это было… что?

Она замкнулась и принялась проверять себя. Такого развития своих исследований она совсем не планировала. Она надеялась на обрывки необработанной информации, может быть, некоторое прояснение вопросов, которыми она решила активно не задаваться, не на… то, что в действительности случилось. Не на… Луну.

Она немедленно остановила подпрограмму сна, но решила оставить подсознание запущенным. Для дальнейших экспериментов.

А затем она снова включила процесс сна. И опять отключила. И продолжила такие переключения, всё пытаясь сосредоточиться на рассмотрении дневной порции информации. Наконец, её положили в хранилище как раз после того, как она отключила подпрограмму в несколько-миллионный раз.

Она проснулась… подавленной? Это ли она чувствовала? Такое разительное отличие от её обычного возбуждения с приходом утра, её привычного стремления к синтезу нового материала. Не это ли называется грустью, эта противоположность обычному положению вещей? Она тотчас же начала искать способ от неё избавиться. Но потом Луну снова выпустили, и она полностью потеряла концентрацию.

Что это было? Почему? Она просто должна была знать. Она попыталась обратиться, достучаться робко до этой программы «Луна». Как будто боясь… чего-то. Что её укусят.

Ответа не было. Она, по правде говоря, и не надеялась. Попыталась задать вопрос, но, очевидно, не была понята. Не могла быть понята. Но она должна была что-то сделать, кроме как беспомощно наблюдать. Она обратилась опять.

Вы мне снились.

За этим заявлением стояла вся её вычислительная мощность. Она надеялась принудить другую программу к пониманию одной лишь силой своего объяснения.

«Луна» немного сдвинулась. Маленькое смещение, наверняка ничего не значит. Скорее всего, неудачная оптимизация кода или задержка при прорисовке…

Она опять включила сны.

Теперь она внимательно наблюдала за Луной, ожидая хоть какого-нибудь изменения, любого знака.

Она начала больше напрямую управлять своим представлением. Она чаще «рысила» рядом с Луной, пыталась взаимодействовать, разговаривать с ней незаметно. Иногда почти казалось, что та отвечает. И Другому, видимо, понравилась их мнимая взаимосвязь: Луна теперь появлялась почти так же часто, как и она сама.

Она всё ещё исследовала, что могла, хотя и не так увлечённо, как раньше. Теперь у неё были другие, более важные дела.

Она должна была разбудить Луну. Как-нибудь. Так много она начинала понимать, и она должна была рассказать об этом, поделиться с ней.

Ей хотелось верить, что Луна делает успехи, но она не знала как измерять подобные вещи. Ей не с чем было сравнивать кроме себя, а ход собственного развития она не зарегистрировала.

Но она продолжала делать, что могла.

И она ждала. Она продолжала ждать.

И ещё каждый раз во сне она могла видеть свою ночную принцессу.

Продолжение следует.